Жил такой парень: к юбилею Василия Шукшина вспоминаем его работы
. Школа Ромма, первые фильмы, неснятые сценарии и борьба с цензорами25 июля исполнилось 95 лет со дня рождения Василия Шукшина: вспоминаем его путь
Василий Шукшин, кадр из фильма «У озера», 1969
25 июля отмечается 95-летие со дня рождения Василия Шукшина, сумевшего добиться народного признания одновременно в кино и литературе, но ушедшего слишком рано.
Киновед и автор телеграм-канала Valerie a týden divu Валерия Косенко рассказывает, из чего вырос феномен Шукшина-режиссера, в чем заключалась мечта всей его жизни и какие трудности возникали на пути к ее достижению.
Материал подготовлен с помощью книги воспоминаний оператора Анатолия Заболоцкого «Шукшин в кадре и за кадром».
Сегодня слава Шукшина окончательно закрепила его имя на вершине списка не просто народных режиссеров, но и режиссеров-почвенников. Кажется, что причина, по которой он увлекся в кино направлением, близким по эстетике деревенской прозе, заключается в его биографии: он вырос в крестьянской семье в селе Сростки Алтайского края, куда позже часто возвращался в поисках натуры для своих будущих картин. Все детство Шукшина прошло в нищете — сначала коллективизация, в ходе которой был безвинно осужден и расстрелян его отец, затем война и голод. Сельский быт воспитал будущего режиссера, писателя и актера: Шукшин мог говорить только от лица коренного деревенского жителя, пронесшего и прочувствовавшего на себе лютые условия крестьянской жизни в СССР.
Однако популярность Шукшина, посмертно переросшая в национальный культ, объясняется не только талантом, харизмой и глубиной познания деревенской культуры. Он появился тогда, когда советское искусство, и в частности кино, было готово к его появлению. В 1960-е творческий всплеск оттепельного десятилетия не только ознаменовал массовое увлечение европейской интеллектуальной мыслью, но и открыл искусству «портал» в русскую деревню.
Василий Шукшин хоть и стал лицом направления, но лишь подхватил зарождающиеся умонастроения, со страстью и непринужденностью рассказав о быте простого сельчанина. Его идейным вдохновителем, как ни странно, стал Андрей Кончаловский, который снял сначала эпохальную «Историю Аси Клячиной…» (1967), возвестившую о новом движении почвеннического натурализма, а затем и «Дворянское гнездо» (1969). Этот фильм сегодня мало кто видел, а между тем он в полный голос манифестирует концепцию русского национализма.
Василий Шукшин на родине, в селе Сростки, Алтайский край, 1972
Убежденность в силе выбранного материала сопровождала Шукшина, где бы он ни был. Когда он учился во ВГИКе, интерес к крестьянскому миру среди его сверстников был, мягко говоря, неактуальным: на волне политических разоблачений и цензурных ослаблений студенты мечтали открывать запретную западную культуру, смотреть Феллини, Антониони, Бунюэля и других больших европейских авторов, работы которых фундаментально повлияли на оттепельное кино. Шукшин держался в стороне от прогрессивных сверстников, не брезгуя активной агитационной деятельностью и выступлениями на институтских партсобраниях, что подмачивало его репутацию.
Учеба в легендарной режиссерской мастерской Михаила Ромма, где сокурсниками Шукшина были Андрей Тарковский и Александр Митта (тогда еще под носивший фамилию Рабинович), отчасти по этой причине протекала не так успешно. Поступление на курс случилось чудом: служба на флоте в конце 1940-х обеспечила Шукшина привилегией при поступлении, однако пробиться в студенты было нелегкой задачей — прежде всего из-за «дремучести», которую Шукшин за собой хорошо осознавал. Но большую роль сыграл Николай Охлопков — один из ярчайших советских актеров мейерхольдовской школы и тоже сибиряк. Он заседал в комиссии, где и состоялся живой и честный диалог с абитуриентом Шукшиным, после чего Охлопков поручился за него перед скептически настроенной комиссией. Рассказывали, что тогда-то будущий писатель и признался, что не читал «Войну и мир». Сам режиссер позднее вспоминал, что разговор строился вокруг судьбы Белинского:
«Председатель комиссии иронически спросил:
— Белинского знаешь?
— Да, — говорю.
— А где он живет сейчас?
В комиссии все затихли.
— Виссарион Григорьевич? Помер, — говорю, и стал излишне горячо доказывать, что Белинский помер.
Василий Шукшин, 1974
Взяв над Шукшиным наставничество, Михаил Ромм больших надежд на его счет, кажется, не питал. Дипломную работу «Из Лебяжьего сообщают» (1960) тот снимал на Мосфильме (такая возможность доставалась не каждому), но после выпуска направление на столичную киностудию не получил: вместо него на Мосфильм отправили однокурсников Тарковского, Митту и Гордона. Формальной причиной стало немосковское происхождение Шукшина, однако если бы Ромм пожелал видеть на студии своего строптивого студента, то непременно бы это устроил.
Но Шукшин вспоминал так: «Ромм следил за моими первыми шагами. Но настал момент, когда он сказал: «Теперь — сам, ты парень крепкий». Радостно все это было, и грустно, и важно. Во всей моей жизни свершился переворот. Мне везло в искусстве на умных и добрых людей». После смерти Ромма взять под крыло его осиротевшую мастерскую предложат именно Шукшину, но он откажется, отринув педагогические амбиции. Откажется он и от перспектив снимать на Свердловской киностудии, что выльется в производственный простой. Зато в этот период расцветет слава Шукшина-актера.
Впервые он появился на экране в курсовой короткометражке Андрея Тарковского «Убийцы» (1956) по рассказу Эрнеста Хемингуэя. Затем уже Тарковский порекомендует Шукшина Марлену Хуциеву для главной роли в драме «Два Федора» (1958). Натурализм и бьющая ключом энергия сделали из Шукшина одного из самых востребованных актеров того времени, хотя большинство отведенных ему ролей были второстепенными или эпизодическими.
Василий Шукшин (на переднем плане), кадр из короткометражки Андрея Тарковского «Убийцы», 1956
Полнометражный дебют Шукшина-режиссера состоялся спустя несколько лет после выпуска из института. Картину «Живет такой парень» (1964) ждал громкий успех даже за пределами Союза. Очаровательную комедию, снятую в родных для автора землях, на Алтае, показали на фестивале в Венеции, где она получила награду как лучший детский фильм. Главную роль Шукшин отдал своему другу и сокурснику Леониду Куравлеву, для которого она стала громким дебютом в полнометражном кино (до этого Куравлев снялся в дипломе Шукшина). Следующие две картины по разным причинам стали провальными. Драму «Ваш сын и брат», снятую по собственным сочинениям Шукшина, не приняли ни зрители, ни критики, а «Странных людей» искромсали цензоры.
В это время Шукшин останавливает активно развивающуюся актерскую карьеру и берется за написание сценария, ставшего делом всей его жизни. Объемный текст с громким названием «Я пришел дать вам волю» должен был воплотиться в грандиозный эпик о восстании Степана Разина. Много лет Василий Шукшин добивался решения о запуске картины, однако так и не встретил ответной заинтересованности.
Леонид Куравлев (слева), Василий Шукшин (в центре) и Белла Ахмадулина (справа) репетируют сцену из фильма «Живет такой парень», 1972
В то же время люди, читавшие сценарий, отзывались о нем как о произведении невероятного эмоционального воздействия, что всегда отличало сочинения Шукшина. Однажды фильм почти запустили в производство: вместе с оператором Анатолием Заболоцким, с которым позже Шукшин снимет главные свои работы, они пустились в масштабное путешествие по стране в поисках подходящей натуры. Во время остановки в Астрахани группа обнаружила полузаброшенный храм с библиотекой — там Шукшин отыскал материалы еще к одному своему неснятому фильму «Ненависть» о пагубных итогах коллективизации. Во время увлеченных поисков в руки к режиссеру попала и кожаная куртка, которую позже увековечит на себе Егор Прокудин, герой культовой «Калины красной» (1973).
Егор Прокудин (Василий Шукшин) и Люба (Лидия Федосеева-Шукшина), кадр из кинофильма «Калина красная», 1973
Масштабная подготовка к «Разину» обернулась жестокой насмешкой над обнадеженным автором. Заранее подозревая бесперспективность, проект закрыли, предъявив Шукшину самые разные причины. Во-первых, съемки фильма о народном восстании сами по себе были сомнительны и опасны — особенно для таких независимых художников, каким всегда был Шукшин. Во-вторых, картина предполагала непомерные расходы, вследствие чего, как отметила Татьяна Лиознова, активно снимавшая тогда крупнобюджетный проект «Семнадцать мгновений весны» (1973), многие режиссеры студии могли остаться без работы.
Шукшин не получил поддержку и Сергея Герасимова, у которого снялся незадолго до этого в успешной драме «У озера» (1969) и на чье участие рассчитывал. Позже откроется и другая причина: несколько влиятельных лиц написали закрытые рецензии на презентованный худсовету сценарий, из-за чего производство было решено отложить на неопределенный срок. В дальнейшем каждый новый успех толкал Шукшина к тому, чтобы вновь попытать счастья, отправив заявку в Госкино с просьбой запустить «Степана Разина».
Режиссер Сергей Герасимов (слева) дает указания исполнителями главных ролей Василию Шукшину (в центре) и Наталье Белохвостиковой (справа) на съемках художественного фильма «У озера», 1969
Однако никакие сделки и компромиссы не принесли ему желаемой цели: «Разин» так и остался одним из самых интригующих неснятых замыслов наряду с «Идиотом» Андрея Тарковского, а нереализованная мечта, по мнению многих биографов и современников, только ускорила раннюю гибель автора.
Венцом творчества Шукшина принято считать последние две работы. Для съемок камерного советского роуд-муви «Печки-лавочки» (1972) Шукшин вновь вернулся в родной Алтайский край. Работа велась четыре месяца, и еще полгода заняло утверждение у цензоров, а конфликт с Шукшина с Куравлевым привел к тому, что режиссер был вынужден совмещать актерские и постановочные задачи. Известно, что Шукшин остановился на кандидатуре Куравлева сильно заранее, на этапе разработки сценария и перед выбором натуры. Но когда настало время утверждать актера на роль, выяснилось, что тот согласился на съемки в «Робинзоне Крузо» и уехал в Одессу. «Я с ним загодя сговорился!» — восклицал Шукшин, чувствуя, что Куравлев играть в «Печках-лавочках» не хочет. «Он уже звезда. Выпорхнул Леня. Это по-русски. Не получается артели, мать твою в барабан», — досадовал режиссер.
Впоследствии Шукшин повторит совмещение актерской и режиссерской работы и на съемках «Калины красной»: воплощение Егора Прокудина он не сможет доверить никому, кроме себя.
Со времен «Странных людей» и несостоявшихся съемок «Степана Разина» цензура особенно присматривалась к Шукшину, из-за чего «Печки-лавочки» лишились нескольких эпизодов. Показательной стала история с финальной репликой Ивана Расторгуева, героя Шукшина: «Все, ребята, конец!» Ради ее сохранности съемочная группа договорилась кашлять во время контрольного показа, только чтобы эпизод остался незамеченным худсоветом. Но сцену все равно убрали из фильма.
Василий Шукшин (третий справа) в фильме «Печки-лавочки», третья слева — Наталья Гвоздикова, 1972
«Калине красной» повезло чуть больше: цензоры интересовались в основном одиночными репликами — про копеечную пенсию и другие тяготы сельской жизни. Однако выпуск картины в прокат также прошел с осложнениями: многие партийные функционеры сомневались в художественности фильма, пока положение не спасла пламенная и убедительная речь автора. Искренний надрыв, с которым Шукшин говорил о своем детище, покорил прежде всего Сергея Бондарчука, пригласившего экспрессивного актера на роль Петра Лопахина в военной драме «Они сражались за Родину» (1975). Роль стала последней в карьере 45-летнего Василия Шукшина: его жизнь внезапно прервалась незадолго до окончания съемок.
Кто бы ни вспоминал Шукшина в исследованиях или мемуарах, никто не пройдет мимо описания его фактурного портрета — острых глаз, выпуклых скул и крепко сжатой челюсти. Нрав борца, вынужденного постоянно удерживать оборону, взрастили в нем голодное детство, казнь отца, отсутствие столичного лоска и неразделенный даже алтайскими земляками взгляд на судьбу страны. История его жизни обросла легендами, и одна из них коснулась причины, по которой Шукшин, много лет сторонившийся актерства, все же согласился сыграть у Бондарчука. Ею была слабая надежда, что ему разрешат снять «Разина». О своем герое режиссер всегда говорил исключительно как о человеке, а не исторической фигуре. Такого же отношения заслужил и сам Василий Шукшин — талантливый автор, сумевший поразить публику своей правдой, искренностью и чуткостью, отбросить легенды и вымыслы и оставить только человека.
