«Белый лотос»: голый Колокольников, жабогадюкинг и минус вайб в сатире
. Третий сезон делает антологию похожей на пляжное чтивоПочему сериал «Белый лотос» становится похожим на пляжное чтиво
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
За экватор перешагнул третий сезон «Белого лотоса» — самой успешной сериальной антологии от HBO Max в настоящий момент. Меняются в ней лишь локации и драматургические акценты, но мишенью для острот выступают все те же ситуации и типажи.
Кинокритик Александр Гофман — о том, куда движется этот паром с уже изрядно пожеванными богачами.
В первом сезоне нас отправляли на Гавайи, во втором истеблишмент терял лицо уже на Сицилии. На сей раз действие переместилось в Таиланд — в кинематографическом смысле, пожалуй, наименее экзотическую декорацию. При всей симпатии к создателям сериала, они — не Николас Виндинг Рефн и даже не Прачья Пинкаю (и его выдающиеся боевики про Онг Бака), чтобы топография событий задавала эстетический код повествованию.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
Однако те цветы, которыми уж дважды распускался «Лотос», в первую очередь обжигали сетчатку ядовитой сатирой — чуть более поп-культурной вариацией на Рубена Эстлунда и Пона Джун-хо, причем антикапиталистический пафос быстро дорастал до внеклассовых, общечеловеческих пропорций. Стыдно и гадко бывало как за апроприирующих чужую культуру империалистов, так и за учинявших маленький неоколониалистский бунт пролетариев.
Впрочем, теперь создатели несколько утратили чувство такта и хорошего вкуса — сказывается тот упрямый факт, что шоураннер Майк Уайт снова эксплуатирует не самую хитрую сюжетную формулу, к тому же опробованную до него людьми уровня Стэнли Крамера и Романа Полански. И логично вытекающая из всего этого усталость, «давление от ожиданий», как метко замечает персонаж Джейсона Айзекса в пятом (и пока лучшем) эпизоде про вечеринку в полнолуние.
Интригу с убийством в фирменном прологе задает массовый расстрел в стиле Брейвика — мы довольно скоро станем свидетелями обстоятельств, подталкивающих едва ли не каждого из постояльцев взяться за ствол. Больше всего интереса пока вызывает красиво диссонирующая пара Уолтона Гоггинса и Эйми Ли Вуд. Первый вдохновенно играет кризис маскулинности, а вторая без остановки щебечет ему разные благоглупости. Казалось бы, две ходячие карикатуры, но Гоггинс, как и всегда, умудряется выжать из растиражированного амплуа несколько свежих оттенков, а Вуд дополняет устоявшиеся представления о трофейной подружке неожиданными мягкостями и глубиной.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
Им в компанию приставляется персонаж из первых двух сезонов, разбогатевший вдовец Грег, повинный в том, что на сей раз аудиторию оставили без тотема шоу, Дженнифер Кулидж — теперь ее подменяет глупенькая, но красивая канадка французского происхождения Шарлотта Ле Бон. Стоит, впрочем, этим четверым усесться за стол, как их криминогенная энергетика оборачивается сиюминутным каламбуром обтекаемых профессиональных эвфемизмов («Чем вы занимаетесь?» — «Да всем понемногу» — «Ах, представляете, нас тут таких много!»). Еще где-то между ними болтается Наташа Ротуэлл, бестолковая массажистка по обмену из первого сезона, вновь преисполненная больших ожиданий и вызывающая немалую долю зрительского сочувствия.
Вообще, сочувствие — та меланхоличная нота, слишком надрывное звучание которой нередко нивелирует прихотливые сатирические полутона. Вот, скажем, есть семья мутного финансиста, узнавшего, что по прибытии из Таиланда в США его поджидают разорение и ФБР. И пока жена привыкает жить без клоназепама (угадаете, кто своровал?), дочь готовится поступить в послушницы при местном монастыре, а два старших сына вот-вот закрутят бурный инцестуальный роман, он размышляет о том, как если не выкрутиться из ситуации, то найти в себе силы достойно свести счеты с жизнью.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
Мало того, что для самого Уайта это откровенный самоповтор, так еще и огрубление целого комплекса эмоций, жанров и тем. Например, конфликт памятного из первого сезона персонажа Стива Зана был мировоззренческим, а для Джейсона Айзекса в третьем сезоне он становится самым что ни на есть практическим. Грустно, но при ближайшем рассмотрении нет ничего скучнее терзаний завравшегося махинатора — и пока не очень понятно, достанет ли Уайту сноровки перевести эту линию в чуть более хрупкое измерение. Разве что Айзекс воспользуется украденным пистолетом, а у Патрика Шварценеггера наконец-то разрешится щекотливая ситуация с братом. Но пока все ведет к тому, что три оставшиеся эпизода они будут придаваться рефлексии после нечаянного поцелуя под экстази.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
Чуть больше секса (универсальной валюты в предыдущем сезоне) имеется в арке трех давних подружек, блистательно сыгранных Мишель Монахэн, Лесли Бибб и всеобщей любимицей Кэрри Кун. Вот уж где материал для психофизического напряжения не менее добротный, чем в соперничестве двух любовных пар (Обри Плаза и Уилл Шарп против Тео Джеймса и Мэган Фэйхи).
Наиболее душераздирающие сцены — даже не те, где самая красивая из трио нагло крадет у не слишком везучей приятельницы накачанного русского с разлетевшейся по интернету татуировкой Владивостока, а когда одна идет спать, а две оставшиеся, чуть поддав, шушукаются. До поры никто из них, в очень уайтовском стиле, не догадывается, что это ритуал с постоянной сменой слагаемых.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
И невозможно молчать о пятом эпизоде, ради которого стоило городить весь третий сезон. Тут и постоянное эротическое напряжение, и голый-пьяный Колокольников, и сразу несколько спонтанных заступов за границу определяющих личность моральных устоев: инцест инцестом, а уже сейчас хочется посмотреть следующий (взволнованно-экзальтированный?) диалог между Эйми Ли Вуд и ее возлюбленным. Не говоря уже о расширенном камео Сэма Рокуэлла и его пространном монологе о поисках ответов о самом себе в сексе с азиатскими девушками — но такое, что называется, каждый должен услышать самостоятельно.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
В целом авторы на этот раз предлагают слишком много конкретных ответов и все меньше скабрезных вопросов.
И ладно, гости — достаточно взглянуть на персонал отеля, который всегда был не только частью запутанных транзакционных отношений внутри сюжета, но и дарил нам едва ли не самых колоритных героев сериала. Вспомним обдолбанного Мюррэя Бартлетта или импозантную Сабрину Импаччаторе. Теперь вместо их глубоко подавляемых до поры терзаний классического человека не на своем месте две невиннейшие интрижки и вялое развитие едва ли хоть кого-нибудь всерьез интересующей криминальной интриги.
Кадр из третьего сезона сериала «Белый лотос»
Сейчас «Лотос» почти всегда нескучно смотреть, и впереди прослеживается несколько не самых очевидных решений, которые позволят хотя бы диалог буддистской и христианской культуры вывести за рамки очередного симпатичного этнического стереотипа.
Но ключевым резко стал не вопрос, кто и почему спустит курок, а вопрос, не превратится ли проект из едкой ремарки в адрес отпускных мероприятий в эквивалент легкоусвояемого пляжного чтива?
