Испанское испытание: в Театре наций дают трехчасового «Дон Кихота»
. Новый спектакль Антона Федорова оставляет неоднозначное впечатлениеВ Театре наций представили спектакль «Дон Кихот» с Тимофеем Трибунцевым
Тимофей Трибунцев в роли рыцаря Дон Кихота и Семен Штейнберг в роли Санчо Пансы. Спектакль «Дон Кихот»
27 февраля на Основной сцене Театра наций состоится премьера спектакля «Дон Кихот», в котором главную роль исполняет Тимофей Трибунцев. Режиссер Антон Федоров создал оригинальную пьесу на основе романа Сервантеса, переместив героев в новый мир и изменив расстановку сил. Что из этого вышло, рассказывает журналистка Милана Стояновска, увидевшая спектакль незадолго до премьеры.
Отправляясь на спектакли Антона Федорова, нужно быть готовым к эксперименту. Даже когда режиссер берется переносить на сцену классику мировой литературы (вроде «Мадам Бовари», «Собачьего сердца» или «Шинели»), получается не близкая к источнику постановка для тех, кто подзабыл сюжет, а смелая авторская интерпретация с отсылками на современность, оригинальной сценографией и совершенно новыми героями, благодаря которым на классические сюжеты можно взглянуть с нового ракурса.
Вот и к культовому тексту Сервантеса режиссер попытался найти авторский подход, превратив испанский пародийный роман в историю о жестоком идеалисте в маргинальном мире. Федоров написал собственную пьесу на основе романа, в которой сохранил сюжетную канву, но предложил совершенно иные условия и иных героев.
Помимо непосредственно «Дон Кихота» есть еще одна книга, которая имеет большое значение для этой постановки, — сборник «Лекции о «Дон Кихоте» Владимира Набокова, один из фундаментальных трудов для исследования произведения Сервантеса. Собственно, именно с цитаты Набокова, выведенной на занавес еще до начала спектакля, все и начинается.
Сцены в грубом духе того времени.
Замысел автора, по всей вероятности, таков: следуй за мной, неблагосклонный читатель, который обожает смотреть, как живую собаку надувают воздухом и пинают ногами, словно футбольный мяч: следуй за мной, неблагосклонный читатель, и полюбуйся, в какие изобретательные руки предам я своего смехотворно уязвимого героя.
Владимир Набоков
Действие спектакля начинается в заброшенной постирочной. Здесь среди старых стиральных машин и тележек из супермаркета живет тот, кто называет себя странствующим рыцарем Дон Кихотом (Тимофей Трибунцев). После чтения рыцарских романов рассудок немолодого обитателя заброшки помутился, и теперь он убежден, что обязан посвятить свою жизнь странствиям и подвигам во имя дамы сердца — Дульсинеи Тобосской.
Дон Кихот уже не добросердечный простофиля с высокими идеалами, что у Сервантеса. Герой в исполнении Трибунцева держит в страхе нескольких заложников, чьи жизни зависят от того, насколько искусно они потакают его рыцарским фантазиям. Настоящие приключения, включая борьбу с мельницами-великанами, противостояние чародею Фрестону и долгие странствия в поисках приключений, начинаются, когда Дон Кихот встречает своего верного оруженосца. Повсюду героя сопровождает Санчо Панса (Семен Штейнберг) — шепелявый разносчик пиццы, который оказался едва ли не единственным человеком, кто не посмеялся над безумием пожилого фаната рыцарских романов.
Уже через 10–15 минут после начала спектакля, когда под латиноамериканскую музыку Mama El Baion (русскоговорящие мгновенно услышат в припеве одно конкретное слово) персонажи уверенно продолжают говорить и действовать, будто клоуны на цирковой арене. Остается только схватиться за голову со вздохом «и так еще целых три часа». На самом деле больше: заявленная продолжительность спектакля — 3 часа 20 минут, показ для прессы вышел еще на 20 минут дольше.
После антракта в зал вернулось заметно меньше зрителей, и второе действие со вставными историями, окончательно заглохшим темпом повествования и комедийными ходами, вызывающими скорее испанский стыд, нежели улыбку, только усилило негативное впечатление от первого. Спектакль будто сам старается выгнать зрителя из зала, до самых поклонов лучше не станет.
В новой работе Антон Федоров оппонирует Набокову, который значительную часть лекций посвятил освещению того, как несправедливо жестоко поступает Сервантес с собственным героем. Федоров идет дальше и делает так, чтобы вред и насилие, распространяемое протагонистом, были равнозначны угнетению, которое он сам терпит от окружающих. Перед нами уже не пародия на рыцарские романы, не история сумасшедшего, который умилителен в стремлении к недостижимым идеалам, а фестиваль насилия, разыгранный в намеренно неестественной манере.
«Дон Кихот» испытывает зрителя. Санчо Панса на все реагирует словом «балин», Карденьо (Андрей Максимов) не выпускает изо рта электронную сигарету, герои Рустама Ахмадеева и Василия Копейкина говорят на псевдоиспанском языке, а большинство появляющихся персонажей выглядят как бездомные, из-за чего их разборки вызывают брезгливость, будто это драка у вокзала.
Все эти ходы вполне можно было бы понять и простить, даже счесть уместными и оригинальными находками в каких-то других условиях. Здесь же за набором дискомфортных образов и художественных решений, за переиначенной историей Сервантеса не разглядеть идеи. Ничего такого важного, ради чего стоит терпеть и продираться через дебри авторских иносказаний. Два десятка актеров, сложные декорации, вполне убедительный дуэт Трибунцева и Штейнберга не работают без артикулированного высказывания.
Рекомендовать спектакль к просмотру можно разве что самым преданным поклонникам творчества Антона Федорова или тем, кто питает особую любовь к экспериментальному театру. «Дон Кихот» не предлагает ничего нового в отличие от многих других работ модного режиссера. Это забава для тех, кто обожает смеяться над тем, как «живую собаку надувают воздухом», но никак не повод для глубокого осмысления.
