В ритме Маяковского: каким получилось «Щастье!» в Театре Моссовета
. Обзор спектакля-мюзикла от хореографа Аллы СигаловойВ Театре Моссовета прошла премьера спектакля-мюзикла «Щастье!»
С 25 января на сцене Театра имени Моссовета идет музыкальный спектакль «Щастье» в постановке известного хореографа Аллы Сигаловой. В основу громкой премьеры сезона легла фолк-опера «Клоп» поэта Юлия Кима и композитора Владимира Дашкевича, которая, в свою очередь, стоит на плечах одноименной сатирической пьесы Владимира Маяковского и других произведений поэта-футуриста.
Каким получился разговор об истинных ценностях в декорациях НЭПа, рассказывает Милана Стояновска.
Эти строчки Владимир Маяковский написал во время подготовки первого спектакля по его «Клопу»: в 1929 году Всеволод Мейерхольд при большом содействии поэта впервые поставил на сцене едкую комедию о мещанстве и обывательстве советского рабочего класса, взяв Игоря Ильинского на роль Ивана Присыпкина. Почти 50 лет спустя — во времена, куда Маяковский в финале своей пьесы отправил Присыпкина, — у «Клопа» появилось новое прочтение. Поэт Юлий Ким и композитор Владимир Дашкевич превратили историю о женихе с профсоюзным билетом в фолк-оперу, наполнив ее новыми образами и представив оригинальное музыкальное оформление.
Теперь, когда мы снова оказались в далеком будущем относительно предыдущего «Клопа», пришло время еще раз сверить моральный компас с героями, живущими в эпоху новой экономической политики. Возможность эту подарила режиссер и хореограф Алла Сигалова, представив на сцене Моссовета музыкальный спектакль «Щастье!».
1920-е годы. Вершащий судьбы страны из тесных комнат рабочий класс сталкивается с диковинными проявлениями НЭПа: теперь и они могут купить себе то, что еще недавно считалось буржуазными замашками, — абажуры «любой расцветки и масти», шары-колбаски, республиканские селедки «незаменимы к блинам и водке», аристократические чепчики (которые, впрочем, и не чепчики вовсе, но разве вещь покупателю указ?) и многое другое, что предлагают бойкие разносчики. В это время вчерашняя элита общества стремительно катится по социальной лестнице мимо «победившего класса»: любое предприятие, где нет сотрудников с профсоюзными билетами, подлежит закрытию, а все непартийные — осуждению.
Рабочий и партиец Иван Присыпкин (Михаил Тройник/Митя Федоров) смотрит на разносчиков с жадностью: еще немного, и им с невестой Зоей Березкиной (Дарья Балабанова/Ксения Комарова), как молодой семье, дадут жилплощадь, так что самое время и об обстановке подумать, и невесту свою приодеть. Белая косыночка скромной Зои его уже не устраивает, но нравиться жениху — ее забота, сам же Присыпкин мыслит глобально — мечтает о зеркальном шкафе.
В это время парикмахерша Мадам Ренессанс (Лилия Волкова/Анастасия Светлова) может потерять свое дело и превратиться из богемы в изгоя, если не породнится в достаточной мере с победившим рабочим классом. План по спасению парикмахерской Мадам Ренессанс рассказывает тот, кто еще недавно был простым Олегом Бочкиным, а стал самоназванным любителем роскоши и прохиндеем Олегом Баяном (Антон Аносов/Олег Отс). Баян и Ренессанс собираются женить на дочке парикмахерши Эльзевире (Глафира Лебедева/Анастасия Белова) работягу Ивана Присыпкина.
Если «Клоп» Маяковского высмеивал мелочность тех, кто говорит о свершившей революцию массе, все время голодными глазами посматривая на селедку и думая о чепчиках, то «Щастье!» главной темой выбирает понимание счастья людьми разного статуса. Ироничные строчки про меховые бюстгальтеры идут вместе с совершенно злободневным вопросом о цене человеческих отношений и сути материальных благ.
Пока Зоечка Березкина звезд с неба не хватает и счастлива от одной возможности любить и быть любимой, остальные герои метят в Наполеоны и жадно используют любую возможность получить то, чего еще нет. Иван Присыпкин, отрываясь от класса, становится Пьером Скрипкиным, отращивает бакенбарды, учится танцам и не задумываясь меняет Зою Березкину на маникюршу в модном платье. Вопрос целеполагания уходит на второй план, когда жадность до вещей затмевает желание жить и чувствовать. Это в результате и ведет к трагедии, венчающей «Щастье!».
Спектакль, в отличие от пьесы Маяковского, завершается на свадьбе Присыпкина. В оригинальной комедии герой оказывается заморожен на 50 лет и в 1970-х годах просыпается единственным выжившим представителем своего класса и своего времени. Эту участь разделяет с ним один лишь клоп, случайно замороженный вместе с Пьером-Иваном. Так Присыпкин осознает ничтожество интересов и выборов на фоне будущих поколений, но авторы нового спектакля дают ему это осознание и без перемещения во времени.
Смешная история с трагическим финалом превращается на сцене Моссовета в музыкальную феерию: стремительно сменяющие друг друга танцевальные номера задают бешеный темп повествования, который неизбежно захватывает внимание и держит его до самого конца. Заливающий сцену красный свет становится предвестником беды и поддерживает напряженную атмосферу даже в комических эпизодах. Декорации (сценограф — Сергей Рябов), представленные правильными геометрическими фигурами, лестницами и огромными серпом и молотом напоминают о плакатах РОСТА. Костюмы (художник по костюмам — Тамара Эшба) со множеством деталей, определяющих характер героев и всего происходящего, оказались под стать мюзиклу. И все это визуальное многообразие на сцене собирается в цельную картину благодаря музыке (музыкальный руководитель — Роман Берченко).
«Щастье!» — яркое самостоятельное произведение, которое основывается на признанной классике, но не боится дать ей новое осмысление. Сюжет про Присыпкина будет актуален столько, сколько будут существовать квартирный вопрос и зеркальные шкафы. И как бы не менялся контекст за сто лет, прошедшие с создания пьесы, настоящее «щастье» не в вещах, но для понимания этой простой истины нужны какие-то жертвы.
