«Жизнь — это дар»: 5 историй женщин, которые победили рак груди
. А также советы и комментарии врача-онколога о методах профилактики ракаРоссиянки рассказали о борьбе с раком груди и что помогло им не падать духом
В среднем у 2 млн женщин по всему миру ежегодно диагностируют рак молочной железы (РМЖ), или рак груди. В 2024 году с этим заболеванием в России борются около 600 тыс человек, в 2023-м абсолютное число достигало 794 тыс. Международная статистика свидетельствует, что среди всех злокачественных заболеваний РМЖ — одна из основных причин смертности женщин в постменопаузе. На его долю приходится 23% всех смертей от рака.
Диагноз становится шоком даже тогда, когда имеется шанс его получить из-за семейной истории. В этом отражается парадокс осведомленности: знание не приносит облегчения, и любые аргументы о наследственности или доброкачественных образованиях, обнаруженных ранее, не помогают сгладить первую реакцию на сообщенную врачом новость. Часто семьи, столкнувшиеся с заболеванием в прошлом, стараются не обсуждать вероятность, что кому-то из близких может достаться страшный диагноз.
В месяц борьбы с раком груди РБК LIfe побеседовал с женщинами, которые победили свою болезнь, и собрал советы и комментарии врача-онколога о методах профилактики рака и популярных заблуждениях.
«Это был жуткий страх, смешанный с возмущением»
От диагноза РМЖ умерла бабушка Анны Холодковой по материнской линии, а от острого лейкоза — дедушка по отцовской. Но в семье не любили говорить на эту тему, предпочитали обходить ее стороной из-за суеверного страха навлечь беду. «Помню, однажды я упомянула слово «онколог», и мама сердито сказала: «Сплюнь! Ты с ума сошла?» — рассказывает Анна.
В 16 лет на плановом УЗИ ей диагностировали поликистоз (гормональное нарушение, при котором в яичниках накапливаются кисты. —РБК Life). С этого возраста раз в год на протяжении 20 лет Анна проходила обследования, врачи продолжали фиксировать поликистоз, но симптомов других болезней не выявляли. О раке молочной железы Анна узнала в 36 лет, перед Новым годом. «Уплотнение в груди обнаружила случайно и сразу же обратилась к маммологу. Врач сделал УЗИ и порекомендовал трепан-биопсию молочной железы (малоинвазивная методика извлечения гистологического материала — столбика тканей молочной железы массой 0,1–0,3 г с помощью специальной иглы для гильотинной биопсии. — РБК Life). Когда мне озвучили диагноз, подумала: «Как такое может быть? Почему я? За что?» Это был жуткий страх, смешанный с возмущением».
«Риск развития РМЖ повышается в зрелом возрасте при ожирении, злоупотреблении алкоголем, анамнезе радиационного воздействия, раннем начале менструаций (до 12 лет) или поздней менопаузе (после 55 лет). Также при отсутствии беременностей, отказа от грудного вскармливания, искусственного прерывания беременности, употреблении табака, при гормональной терапии, в том числе в период постменопаузы.
У менее 1% женщин причиной рака груди становится генетическая мутация, унаследованная от одного из родителей. Особенно если кто-то из родственников заболел в возрасте до 50 лет. Речь идет о мутации в гене BRCA 1/2, который несет в себе информацию о белках, способных восстанавливать двухцепочечные разрывы ДНК. Вероятность развития рака в этом случае — 60–80%, в том числе в молодом возрасте. Даже при незначительном подозрении такой мутации нужны консультация врача-генетика и тестирование на наличие мутации в гене BRCA.
Для оценки риска гайдлайны NCCN по скринингу и диагностике рака груди на первом этапе рекомендуют проводить тестирование по модели Гейла. Для пациентов, чей пятилетний риск превышает 1,7% или пожизненный риск превышает 20%, разработали отдельный тест. Его проводит специалист».
Олеся Артемьева, врач-хирург, онколог клиники «Будь здоров»
В ту же секунду Анна представила, как падает «в черную бездну, из которой не будет выхода». Предновогодняя суета стала испытанием, погружала в отчаяние еще больше: «Я думала о том, что я одна во всем мире с этой страшной бедой и никому нет до меня дела. Пока сидела в клинике со своим листочком и пыталась все осознать, вокруг бегали врачи с подарочными пакетами, заглядывали в кабинеты, поздравляли друг друга с наступающим Новым годом. В холле клиники стояла елка. Вокруг бурлила жизнь, в которой, как мне тогда казалось, мне больше нет места».
После на консилиуме, несмотря на раннюю стадию, врачи решили сделать Анне мастэктомию (операцию по удалению молочной железы) и установить имплант. Перед операцией нужно было сдать ряд анализов и сделать ряд процедур, занимались всеми организационными вопросами родители, которые и «приняли на себя первый удар». Но как только Анна взяла себя в руки, попросила не ездить вместе с ней на обследования и не навещать в больнице. «Это была моя забота о них. При этом я не осталась в вакууме. Огромную поддержку оказали сестра, которая живет за границей, и мой тогдашний партнер. Несмотря на то, что мы были вместе всего месяц, он не испугался ответственности и принял все изменения, которые со мной произошли. Его отношение помогло сохранить ощущение женственности и привлекательности».
После операции имплант все же не поставили, что стало неприятным сюрпризом. Из-за тонкой кожи хирург решил подготовить грудь и на протяжении полугода каждые три-четыре недели подкачивал подкожный экспандер. Анна же проходила адъювантную терапию, чтобы снизить риск рецидива. В ее случае «химия» и лучевая терапия не понадобились, так как болезнь удалось выявить и купировать на ранних сроках. «Мне назначили гормонотерапию без отключения функции яичников, за что я отдельно благодарна моим врачам. Я осознаю риск и знаю, что у молодых пациенток с гормонозависимым раком чаще всего отключают яичники, но я доверяю решению лечащего врача и делаю ставку на тщательную плановую диагностику».
Через месяц после первой операции Анна начала понемногу заниматься спортом. Тренировки не только помогали отвлечься, но и были доказательством того, что «болезнь не смогла помешать жить как нравится». Второй моральной поддержкой стал блог, где Анна анонимно делилась переживаниями и советами. «Я получала не только поддержку людей, но и тренировалась отражать обвинения в стиле «Ты сама виновата в своей болезни», «Надо было делать вот так...». Навыки общения с хейтерами помогли в волонтерской работе в фонде «Онкологика», где я поддерживаю других пациентов и могу получить поддержку коллег по равному консультированию».
Когда Анна готовилась к операции по установке импланта, она начала снимать себя на камеру. Фототерапией хотела показать себе и другим, что женщина может быть красивой и без какой-то части тела. Через два года сделала косметическую операцию — липофилинг, — чтобы добиться большей симметрии груди. Сейчас планирует восстановить сосково-ареолярный комплекс и сделать татуаж.
«Страх потерять жизнь научил меня не тратить впустую ни минуты, не отказываться от интересных возможностей и смело отсекать все, на что не хочу тратить время и силы. Пережитый опыт открыл для меня целый мир, в который раньше я запрещала себе заглядывать. Я начала жить по собственным желаниям и принципам».
Каждые полгода Анна проходит плановые обследования, раз в несколько лет делает сцинтиграфию костей и инструментальные исследования ЖКТ. Женщинам также советует вписать в свой график регулярную диагностику. «Меня иногда спрашивают, зачем обследоваться, если предотвратить РМЖ все равно нельзя. Да, предотвратить почти все виды рака, за редким исключением, нельзя, но «поймать болезнь за хвост», пока она не успела распространиться, и тем самым спасти себе жизнь можно!»
Четыре популярных мифа о раке груди
- Бывает только у женщин. По данным Американского онкологического общества, у мужчин он встречается в 100 раз реже, но вероятность есть. Подробнее о факторах риска можно узнать здесь.
- Импланты могут спровоцировать рак молочной железы. Наоборот, установка имплантов после мастэктомии — стандартная практика для женщин. В том числе в качестве профилактики. Например, актриса Анджелина Джоли из-за наличия мутации в генах BRCA 1 и BRCA 2 пошла на операцию, чтобы сработать на опережение.
- Если в семейной истории нет рака молочной железы, риска нет. Наследственность, возраст — ключевые факторы риска, но РМЖ — сложное заболевание, которое может иметь разные причины.
- Здоровый образ жизни — гарант отсутствия онкологического заболевания. Физическая активность, поддержание нормального веса, отсутствие вредных привычек, как и кормление грудью, снижают риск развития рака, но не сводят к нулю.
«Болезнь помогла осознать себя и свою жизнь заново»
Нередко в ситуациях с РМЖ верный диагноз ставят не сразу. Так произошло и с Екатериной Агафоновой. Когда маму трех дочерей в первый раз отправили на биопсию, врач сказала, что у нее нет рака груди. Но предчувствие подсказало обратиться за другим мнением, в профильный диспансер. Оказалось, не зря. Врач заподозрил неладное и назначил новый осмотр. «Когда я услышала диагноз, земля ушла из-под ног, руки стали холодными, голова не соображала. Казалось, что я очутилась в параллельной реальности», — вспоминает Екатерина.
На протяжении года она проходила лечение: сначала была «химия», после — операция и лучевая терапия. Всю заботу о ней и дочерях на себя взял муж, в том числе брал выходные, когда Екатерина отходила от тяжелых капельниц.
«Младшей дочери тогда было всего пять лет, сложно было объяснить ей, почему мама не может поиграть. Но как только мне становилось лучше, я старалась гулять. Движение в целом очень помогало. Также я принимала во внимание все, что советовали родные, близкие и друзья: будь то практика, книга или совет. Болезнь помогла осознать себя и свою жизнь заново. Считаю, что моя победа над раком — это в том числе чудо исцеления моей души».
Кроме обязательных обследований два раза в год Екатерина ввела в привычку спорт. Скандинавская ходьба и плавание в бассейне помогают ей справляться со стрессом и держать психоэмоциональный фон в порядке.
«На ранних стадиях РМЖ симптомы в большинстве случаев не ощущаются, поэтому важно своевременно проходить диспансеризацию. На поздних стадиях рак молочной железы может характеризоваться сочетанием симптомов, среди них:
- образование «шарика» или уплотнения в груди, зачастую безболезненного;
- изменение размера, формы и вида молочной железы;
- втяжение, покраснение, появление изъязвлений и других изменений на коже молочной железы;
- изменение формы и вида соска или кожи вокруг соска (ареолы);
- появление патологических или кровянистых выделений из соска.
При обнаружении аномального уплотнения в груди нужно обратиться за медицинской помощью, даже если уплотнение не вызывает боли».
Олеся Артемьева, врач-хирург, онколог
«Никто за вас ничего не сделает»
Ольга Соловьева не испытала шока, когда врач сообщил, что у нее рак груди. Ее сначала обуяла злость — на саму себя за то, что, находясь под наблюдением у маммолога, долгое время она игнорировала кисту молочной железы. После стало страшно: как сказать о диагнозе мужу и детям?
«Близкие мои — молодцы. Когда я им все рассказала, никто не стал распускать нюни, и хотя финансово было сложно, муж и дети сделали все, чтобы я прошла весь путь лечения. А путь был непростой: у меня была агрессивная форма РМЖ — HER 2 +++ (или тройной положительный РМЖ. — РБК Life). В лечении перед операцией была химиотерапия, которая спровоцировала инсульт. Из-за такого осложнения операцию пришлось отложить на полгода, но мой организм справился за три месяца. Помню, что не верила врачам, к которым обращалась за помощью в тот период, пока не нашла своего хирурга. Он блестяще провел операцию! После мне назначили таргетное лечение и лучевую терапию. Всего на активном лечении я была полтора года», — рассказала Соловьева.
До диагноза она не знала о раке груди ничего, хотя в их семье РМЖ был у бабушки по папиной линии. Но меньше чем за два года с нуля досконально изучила свою болезнь. В отличие от своих родителей, которые старались не обсуждать онкологию, Ольга не видит ничего плохого в том, чтобы рассказывать о РМЖ другим.
«В борьбе с болезнью моя жажда к жизни выросла в 100 раз! Рак — не приговор. Надо брать все в свои руки, не закрываться в себе, узнавать все по своему диагнозу, самим искать врачей и клиники. Вы у себя одни, и никто за вас ничего не сделает».
Во время лечения Ольга прибегала к своим знаниям из восточной медицины: медитации, практика цигун и техника рэйки помогали ей «не провалиться в яму депрессии».
«Тактика лечения рака молочной железы зависит от подтипа рака и степени его распространения за пределы молочной железы в лимфатические узлы (стадии II или III) либо в другие области организма (стадия IV). В России лечение определяют через онкологический консилиум.
Чтобы свести к минимуму вероятность рецидива рака, врачи комбинируют разные варианты лечения. К ним относятся:
- хирургическая операция по удалению опухоли молочной железы;
- лучевая терапия — для снижения риска рецидивов опухоли в молочной железе и окружающих тканях;
- назначение лекарственных препаратов — для уничтожения раковых клеток и предотвращения их распространения, включая гормональную терапию, химиотерапию или таргетную биологическую терапию.
Своевременное начало и выполнение всех этапов лечения РМЖ повышают эффективность лечения и его переносимость».
Олеся Артемьева, врач-хирург, онколог
«У меня даже мысли не было, что я могу умереть!»
Мирослава Сергеенко обратилась к врачу, когда уже сложно было игнорировать симптомы: температура 37 при отсутствии простуды и визуально заметное образование в области молочной железы. После биопсии врач констатировал злокачественную опухоль и дал две недели, чтобы сделать операцию.
«После этих слов мне показалось, что я разбиваюсь вдребезги. Когда первое потрясение прошло, его сменил вопрос: «Что делать дальше?» Он сопровождал меня на протяжении всего лечения. То есть у меня даже не было мысли, что я могу умереть! — рассказывает она. — С самого начала пути борьбы с раком я понимала, что, да, это очень страшно и что моя жизнь изменится навсегда. Но вместе с тем я четко понимала, что нужно двигаться вперед, несмотря ни на что».
В семье Мирославы это также не первый случай заболевания: такой диагноз был у бабушки по материнской линии. Поэтому было сложно решиться рассказать о диагнозе маме. Новость Мирослава сообщила, когда на руках был четкий план лечения. Родственники сразу же поддержали ее, но попросили «сохранить информацию о заболевании внутри семьи».
«Когда раком болела бабушка, я была маленькой, но, став старше, поняла, что в нашей семье не готовы говорить открыто на тему онкологии. В моем окружении тоже мало кто знал об этом заболевании. Поэтому, столкнувшись с РМЖ, я оказалась в растерянности. Стало страшно остаться наедине с раком и не иметь возможности обратиться к кому-либо за советом».
За несколько лет лечения Мирослава прошла через хирургическую операцию, химиотерапию, лучевую терапию. В этот период полюбила мультфильмы и убедила себя в том, что в ее истории обязательно будет светлый и хороший финал. Но главной поддержкой были родители и врачи — им удавалось найти нужные слова и вдохновлять двигаться дальше.
Выздоровев, вернулась на работу, решила финансовые проблемы, снова начала путешествовать и постепенно поняла, что должна закрыть еще одну важную потребность — помогать. Мирослава Сергеенко учредила фонд «Онкологика».
«Самое главное в процессе лечения — не останавливаться. Заставлять себя выходить на улицу, двигаться, дышать. Не жалеть себя, а поддерживать».
«В хирургии активно развивают и внедряют органосохраняющие, или реконструктивные, операции, которые позволяют сохранить качество жизни после РМЖ. К ним относятся:
- методика биопсии сигнального, сторожевого, лимфатического узла — снижает риски послеоперационных лимфостазов верхней конечности;
- новая трехмерная лучевая терапия, с модуляцией дозы, — позволяет проводить максимально точную (конформную) обработку целевой области с обеспечением щадящего воздействия на здоровые прилегающие ткани и органы, находящиеся в зоне риска. Также разрабатывают методы, позволяющие использовать лучевую терапию во время хирургических вмешательств;
- химиоэмболизация молочной железы при местно-распространенной форме РМЖ четвертой стадии. Представляет собой точечное подведение химиопрепарата в опухолевую ткань в максимальной концентрации и, если есть кровотечение или его угроза, удерживает над ним контроль. Операция выполняется малоинвазивно, через небольшой разрез в артерии».
Олеся Артемьева, врач-хирург, онколог
«Вчера уже не будет, завтра еще нет, поэтому самый лучший день — сегодня»
Впервые Ирина Агафонова узнала о раке груди в 14 лет, когда от РМЖ погибла ее 16-летняя соседка. Через четыре года и у нее нашли опухоль, но доброкачественную, которая исчезла так же внезапно, как и образовалась. С 18 лет Ирина ежегодно обследовалась, и двадцать с лишним лет все было в порядке. Когда она стала регулярно испытывать слабость, объясняла ее себе нагрузкой на работе и частыми перелетами. Однажды во время самодиагностики нащупала уплотнение в груди, и после иммуногистохимического исследования (ИГХ) стало ясно, что опухоль вернулась. Уже злокачественная.
«Буквально за сутки после постановки диагноза я прошла все эмоциональные стадии, минуя отрицание. Дальше настрой был четкий — выздороветь. Удерживать его было непросто, так как я обнаружила опухоль, когда про ранние стадии можно было забыть: она была больших размеров и росла стремительно, — вспоминает Ирина. — Кроме того, в печени обнаружили образование, похожее на метастаз, поэтому мое лечение началось с химиотерапии. Я прошла шесть курсов, затем последовала операция. Сегодня я продолжаю лечение, впереди полгода таргетной терапии, гормональная терапия будет длиться еще минимум пять лет».
Моральную поддержку Ирина нашла в лице своей тезки — Ирины Кирезовой, с которой познакомилась на запуске социального проекта для начинающих женщин-предпринимателей. «Столкнувшись с раком, она ушла с высокой позиции в компании и стала производить аксессуары для женщин, перенесших мастэктомию. Ее история еще тогда меня поразила: столько в ней было юмора, женственности и сил. Поэтому, когда узнала, что у меня рак, одной из первых написала ей. И тут же обрела в ее лице подругу и наставника. Именно Ирина рассказала мне о благотворительном фонде «Дальше», поделилась координатами, — рассказывает Агафонова. — Близкие, конечно, тоже всегда были рядом. Супруг взял на себя заботу о детях, но быт я старалась поддерживать сама, потому что не умею сидеть без дела».
Психологическая поддержка родных и консультации специалистов фонда помогли не утонуть в страхе и бессилии перед болезнью. Юмор, сила воли, поддержка профессионалов и истории других женщин, столкнувшихся с раком груди, стали основой борьбы.
«Многие чувствуют в диагнозе, что жизнь — это дар. Я не исключение. Каждый день с момента постановки диагноза я пою придуманную песенку: «Я победила рак, я победила рак, вот так, вот так, вот так!»
«После РМЖ пришло осознание, что нужно больше благодарить и меньше расстраиваться по пустякам. Женщинам, которые столкнулись с таким же диагнозом, советую в первую очередь не застревать на стадии отрицания — нужно немедленно обратиться к врачам и начинать лечение. Второе: обратиться за помощью в фонды, сообщества — там окажут квалифицированную поддержку. Третье: не верить магам, экстрасенсам и колдунам, не думать, что подорожник, молитва, куриная лапка исцелят без химиотерапии или «лучей». Четвертое: всегда берите второе-третье мнение у разных специалистов, чтобы утвердиться в правильности своего решения. Пятое: верьте в себя. В вас гораздо больше сил, чем может показаться на первый взгляд. Живите каждый день! Вчера уже не будет, завтра еще нет, поэтому самый лучший день — сегодня».
