Секреты Кристофера Нолана: почему его блокбастеры всегда успешны
. Какими приемами пользуется режиссер «Начала» и «Оппенгеймера»
Кристофер Нолан
Кристофер Нолан уже давно по праву считается одним из самых известных и талантливых режиссеров современности. Он использует приемы авторского кинематографа для съемок захватывающих масштабных картин, но так было не всегда. На 96-й церемонии премии «Оскар» он заслужено получил премию в номинации Лучший режиссер за фильм «Оппенгеймер».
Начинал он с короткого черно-белого детектива об ищущем вдохновение писателе, дальше были жанровые фильмы с любопытными решениями, и только потом тот Нолан, которого мы знаем сегодня, превратился в мастера зрелищных блокбастеров, защитника кинотеатров, сторонника практических эффектов и любителя пленки и широкоформатного изображения.
Влияние постановщика росло в индустрии, среди многочисленных поклонников сложился культ. Но на уровне любимых решений, таких как игры со временем, уже четверть века это один и тот же последовательный автор.
Кинокритик Максим Ершов рассказывает о главных формальных и драматургических приемах Нолана, по которым всегда можно узнать его картины.
Время
Кристофер Нолан мечтал стать режиссером с детства. Его отец Джеймс работал в рекламе, и уже в семь лет сын позаимствовал у папы камеру Super 8 для съемок короткометражных фильмов. С ранних лет Нолан любил «Звездные войны», бондиану и «2001 год: Космическая одиссея». Однако профессионально съемкам кино Кристофер нигде не учился.
Он изучал английскую литературу в Университетском колледже Лондона, там же возглавлял киноклуб. Нолан знал, что, поступив в этот вуз, будет иметь неограниченный доступ к оборудованию для съемок. Во время семестров Кристофер показывал классику ровесникам и копил деньги на собственные фильмы.
Кадр из фильма «Преследования»
Нелинейное повествование Нолан начал практиковать с дебютной полнометражной картины — низкобюджетного черно-белого «Преследования». Стоил фильм всего $6 тыс, снимался на нескольких квартирах лондонских друзей автора, с ними же в кадре и в свободное от учебы время. Тогда же Нолан познакомился с Джереми Теобальдом — исполнителем главной роли в «Преследовании». Что еще важнее, в Университетском колледже Лондона встретил Эмму Томас, будущую супругу, полноценного соавтора и верного творческого партнера.
Начиная с короткометражного «Жука-скакуна» Эмма продюсирует все картины Нолана, а также помогает ему писать сценарии. И вроде бы оказывается в тени большого режиссера, но со сцен фестивалей и премий Кристофер всегда упоминает Томас, ведь без нее, вероятно, карьера автора пошла бы совсем по другому маршруту.
Формально «Преследование» — триллер о писателе, который в поисках вдохновения сначала следит за незнакомцами на улицах столицы Великобритании, а затем грабит квартиры. Однако основное достоинство фильма — в непоследовательном развитии событий, из-за чего зритель теряется в догадках, что же происходит на самом деле.
По-настоящему громко о себе Нолан заявил в «Мементо». Бывший следователь страховой компании Леонард страдает от антероградной амнезии и ищет убийцу жены. Отыскать преступника не так-то просто, когда не можешь вспомнить, что произошло с тобой несколько минут назад. Фильм начинается с развязки, а дальше развивается в обратной последовательности. В первой половине нулевых, времени крышесносных триллеров, «Мементо» был достижением драматургии и остается таким по сей день.
Кадр из фильма «Мементо»
Позднее, в «Интерстелларе» и «Начале», Нолан завороженно говорит о разной скорости течения времени.
В космическом блокбастере с Мэттью Макконахи один час на планете Миллер равен семи годам земной жизни. За время не самого удачного полета астронавта Купера его сын вырос и женился, а дочь Мерф, увлеченная миссией отца, сама стала астрофизиком. Для Купера подобное развитие событий становится почти что сном. Особенно характерна встреча все еще молодого отца с постаревшей дочерью — в реальности представить такое невозможно.
Сильно дальше в разговоре о снах Нолан пошел в «Начале», где создано несколько уровней грез. Десять часов перелета из Лос-Анджелеса в Сидней в реальности дают неделю на первом уровне сна в фургоне, на следующем уровне — неделя превращается в полгода, на последнем — те же семь дней равны десяти годам. Временные парадоксы и собственное подсознание играют злую шутку с главным героем Коббом в исполнении Леонардо Ди Каприо.
Кадр из фильма «Начало»
В «Дюнкерке» параллельно сложены три истории. Одна длится неделю, вторая — день, третья — час. Время становится рамкой, на которую опирается режиссер. Хотя события развиваются с разной интенсивностью, зрителям кажется, что это параллельные сюжеты.
Кадр из фильма «Дюнкерк»
Время идет вперед и назад в «Доводе» и превращается в прямую линию, по которой беспрепятственно могут путешествовать герои. Есть точка, в которой сходятся прошлое и настоящее. Самым эффектным формальным приемом фильма стала инверсия. Особенно впечатляющим оказался трюк с пулями.
У «Престижа» и «Оппенгеймера», пожалуй, не самые хитрые игры со временем, но все же они есть. События развиваются как минимум в двух плоскостях. В «Престиже» мы сначала наблюдаем за противостоянием двух великих иллюзионистов — Роберта и Альфреда — на рубеже XIX и XX веков, а потом видим, как фокусники спустя много лет читают дневники друг друга, причем один сидит в тюрьме за убийство другого. В «Оппенгеймере» два временных пласта соединяет главный герой — гениальный физик. Перед началом Второй мировой он возглавляет проект по созданию атомной бомбы и собирает команду мечты — лучших ученых своего времени. В 1950-е физик сожалеет о работе над смертоносным оружием и вынужден посещать унизительные квазисудебные разбирательства о его возможной связи с коммунистами.
Кадр из фильма «Оппенгеймер»
Параллельный монтаж
Этот прием Нолан использует едва ли не чаще, чем обычную склейку стык в стык, и тем самым создает в кадре дополнительное напряжение, поддерживая зрительское внимание. На самом деле для таких же целей нужны и игры со временем. Аудитория не может отвлечься и пытается разобраться, в какой части истории очутилась на этот раз.
Больше всего параллельного монтажа в «Начале», где зрители вместе с героями фактически бесшовно и незаметно переходят из одного уровня сна в другой. К правилам игры постановщика удается привыкнуть не сразу: важно обращать внимание не только на диалоги, но и на мелкие детали в кадре.
В триллере «Бессонница», ремейке одноименной норвежской картины, с Робином Уильямсом и Аль Пачино автор с помощью монтажа то и дело возвращает к жизни на короткие промежутки времени жертву жестокого убийства, а также обращается к прошлому детектива Дормера. Возможно, приехавший на Аляску из Лос-Анджелеса полицейский не очень чист на руку.
Кадр из фильма «Бессонница»
Параллельный монтаж позволяет Нолану и перепрыгивать между несколькими этапами жизни двух иллюзионистов из «Престижа», и переключать внимание с одного персонажа на другого. И снова режиссер умело путает зрителей. Начинается фильм вроде бы с убийства, но затем фокусник, что логично для профессии, оживает и пытается узнать секрет фирменного трюка оппонента добрых полтора часа экранного времени.
Кадр из фильма «Престиж»
В «Дюнкерке» Нолан титром подсказывает зрителям, что три истории имеют разный хронометраж, но затем стабильно перескакивает между персонажами, поэтому создается впечатление, что сюжеты развиваются единовременно и с одной скоростью. Для военного блокбастера параллельный монтаж ценен созданием перманентного волнения и динамики, отсутствие одного-двух главных персонажей компенсируется трагичностью и эпохальностью атмосферы.
Кадр из фильма «Дюнкерк»
На первый взгляд биография Роберта Оппенгеймера может показаться самым неспешным и малособытийным фильмом Нолана. Трехчасовая, частично черно-белая драма о создателе атомной бомбы — действительно рискованный проект.
Режиссер стандартно для себя без каких-либо предупреждений увлекает публику в два сюжета, а разговоры в кабинетах и испытания оружия монтирует со зрелищными химическими реакциями и взрывами. Любопытные склейки позволяют снова и снова переходить от судьбы частного человека к истории всей планеты, от столкновений атомов к страшным последствиям ядерных взаимодействий. Нолан шагает от микромира к глобальным переменам. С изобретением столь мощного оружия реальность уже не будет прежней.
Узнаваемая цветовая гамма
Нолан не различает красный и зеленый цвета. Наверное, можно было бы ожидать, что краски в фильмографии постановщика будут иметь меньшее выразительное значение. Однако в монохроме сделаны полностью «Преследование», который в качестве оператора снял сам Нолан, и отдельные сцены «Оппенгеймера».
Кадр из фильма «Оппенгеймер»
Красный как угроза и индикация напряженного момента используется в «Доводе», зеленый же регулярно мелькает в кадре разве что в «Бессоннице», где действие развивается в маленьком городке посреди леса.
Кадр из фильма «Бессонница»
Любимые нолановские цвета — синий и желтый — прекрасно контрастируют. В том же «Оппенгеймере» желтый — взрывы и огонь, синий — цвет глаз главного героя. Хотя, что непривычно для постановщика, доминируют в кадре приглушенные серые тона.
Песок совершенно естественно противопоставляется небу в «Дюнкерке». Различия в палитре «Начала» помогают зрителю понять, на какой уровень сна угодили персонажи. Первый — синий, второй — теплый желтый, третий — заснеженный белый. В последние годы Нолан все больше его любит: он доминирует в «Интерстелларе», играет важную роль в «Дюнкерке» и «Доводе».
Стремление к реалистичности
Нолан очень любит кинематограф и переживает за будущее традиционного показа. «Довод» не смог спасти кинотеатры в ковидные времена, как надеялся режиссер, собрав чуть больше 300 млн, однако «Оппенгеймер» вплотную подобрался к миллиардному рубежу. Нолан снимает исключительно для широкого экрана и не заботится о судьбе своих картин на стримингах.
Кадр из фильма «Довод»
Режиссер еще с молодости предпочитает цифровому изображению пленочное. Для съемок «Оппенгеймера» были использованы 70-миллиметровая пленка IMAX и ее черно-белый вариант, созданный вместе с Kodak специально под производство картины. Итоговая катушка с пленкой для кинотеатров весила около 272 кг, растянуть ее содержимое можно на 17 км. Постановщик уверяет, что пленка обеспечивает наилучшее изображение и позволяет в полной мере насладиться мельчайшими деталями.
Парадокс: режиссер, который зачастую прибегает в фильмах к фантастическим концептам и мистическим элементам, так отчаянно стремится к реалистичности в кадре и терпеть не может все искусственное и проповедует практические, а не компьютерные спецэффекты.
Кадр из фильма «Довод»
В «Дюнкерке» в пляжных сценах над военными пролетали самолеты времен Второй мировой. На съемках «Довода» разбили настоящий Boeing 747. В «Оппенгеймере», по словам Нолана, вообще нет сцен, полностью созданных на компьютере, без реальных декораций. Кроме того, режиссер устроил испытания атомной бомбы с помощью практических эффектов. Для этого специально построили макет ядерного полигона в Нью-Мексико, где в начале 1940-х прогремел настоящий взрыв.
Ненадежный рассказчик и мизанабим
Мизанабим — произведение в произведении, рассказ в рассказе или даже сон во сне. В «Начале» сразу несколько уровней вложения одной истории в другую. В «Престиже» о событиях прошлого иллюзионисты Роберт и Альберт узнают из дневников конкурента. Мы видим их реакции на прочитанное, сюжет получает дополнительное измерение. Спальня маленькой Мерф в «Интерстелларе» таит множество секретов, в том числе разгадку местонахождения ее отца. В «Оппенгеймере» в 1950-е главный герой перед комиссией вспоминает как общение с физиками-коллегами перед началом Манхэттенского проекта, так и любовные интрижки.
Кадр из фильма «Интерстеллар»
Ненадежный рассказчик — еще один хитрый и довольно популярный драматургический прием в рукаве Нолана-фокусника. Леонард из «Мементо» из-за амнезии не помнит событий последних минут. Детектив Дормер в «Бессоннице» никак не может отдохнуть из-за полярного дня и потихоньку путает реальность с галлюцинациями. Из-за стабильных путешествий между действительностью и сном Доминик из «Начала» не уверен, что есть что. Только зрители могут решить, стоит ли верить подобным персонажам. Однако Нолан все-таки не из тех режиссеров, кто оставляет публику без ответов. В финале всегда ждет разгадка.
Нельзя сказать, что Нолан придумывает кино и изобретает удивительные приемы. Однако он умело адаптирует чужие наработки под собственные нужды и находит неожиданные решения. Кристофер Нолан — большой мастер удивлять и пробовать новое. В случае зрелищных картин это уже важное достижение.
