Женщины, одиночество, живопись. Как снимает София Коппола
. От «Трудностей перевода» до «Присциллы» — в чем авторский стиль режиссера
Кадр из фильма «Присцилла. Элвис и я»
25 января в российский прокат выходит драма «Присцилла: Элвис и я» — восьмая полнометражная лента режиссера Софии Копполы. Лента основана на автобиографии Присциллы Пресли, предлагающей новый и непривычный взгляд на ее опыт семейной жизни с королем рок-н-ролла.
«Присцилла: Элвис и я» (локализованное название отсылает к автобиографической книге Присциллы Пресли, лежащей в основе фильма) рассказывает о зарождении романтических, а после и семейных отношений между королем рок-н-ролла и его будущей женой. Кажется, что об этом звездном союзе известно достаточно, но фильм Копполы смотрит на роман пары скептически, обращая внимание на большую разницу в возрасте (на момент их знакомства Присцилле было 14 лет, а Элвису 24), на абьюзивное поведение музыканта и на дисфункциональность этих отношений, построенных на эмоциональном доминировании и подчинении.
Мировая премьера фильма состоялась на юбилейном, 80-м Венецианском кинофестивале, где его тепло встретили критики и зрители. Копполе удалось разрушить существующий в кино алгоритм биографий известных мужчин, идеализируемых и обожаемых публикой. Постановщица предоставила слово Присцилле — растерянной девочке, оказавшейся в зависимых отношениях с мужчиной сильно старше нее. И вновь обратилась к любимым художественным приемам, в которых отражается ее авторский стиль.
Подробнее его разбирает кинокритик и автор телеграм-канала Age of Cinema Елена Зархина.
Изоляция и тоска
Герои фильмов Софии Копполы не одиночки, но часто одиноки. Чувство изоляции от мира — их перманентное состояние. Для того чтобы подчеркнуть интроверсию своих персонажей Копполе необязательно удалять из кадра всех прочих персонажей. Например, в «Трудностях перевода», которые принесли постановщице «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, герой Билла Мюррея, находящийся вдали от дома ради рекламных съемок в Японии, напротив, часто окружен людьми, что только усиливает его внутреннюю тоску.
Кадр из фильма «Трудности перевода»
Он может ехать в переполненном лифте, сидеть в шумном ресторане, бродить по улицам Токио и всегда испытывать чувство острого одиночества. Именно оно роднит и сближает его с героиней Скарлетт Йоханссон, которая приехала в Страну восходящего солнца вслед за мужем-фотографом и скучает в номере отеля.
Одинокими и изолированными от мира чувствуют себя герои семейной драмы «Где-то» с Дакотой Фаннинг и Стивеном Дорффом (картина получила Гран-при Венецианского кинофестиваля в 2010 году). И героини «Рокового искушения» с Николь Кидман и Кирстен Данст, обитающие в закрытом женском пансионе во время Гражданской войны в США. Однажды в его плен попадет раненый солдат армии северян (Колин Фаррелл).
Кадр из фильма «Роковое искушение»
Одинока в своем опыте была и героиня Кирстен Данст в хулиганской костюмированной драме «Мария-Антуанетта». Ее героиня постоянно находится в центре внимания, будучи совершенно неготовой к судьбе правительницы. Она окружена верноподданными, с которыми веселится и наслаждается остатками беззаботной юности, но перед лицом будущего теряется и мечтает лишь об одном — спрятаться и от посторонних глаз, и от неизбежности.
Кадр из фильма «Мария-Антуанетта»
Изолирована от внешнего мира и героиня Кейли Спейни в «Присцилла: Элвис и я», превращенная в «заложницу» брака с Элвисом (Джейкоб Элорди). Пока объект ее слепого обожания колесит по свету с концертами и купается в любви миллионов, она дожидается его дома, не имея возможности найти себе занятие (Элвис был против того, чтобы Присцилла работала или имела собственное хобби), как птица в золотой клетке.
Кадр из фильма «Присцилла. Элвис и я»
Часто ощущение изоляции персонажей подчеркивают сцены, в которых герои либо сняты через стекло (например, окна автомобилей), либо находятся перед стеклом, которое отделяет их от остального мира (огромные, во весь рост окна гостиничных номеров в «Трудностях перевода»).
Но внешняя изоляция персонажей миров Софии Копполы рифмуется с окружающей их природой — важной участницей истории, ее безмолвной свидетельницей, на которой постановщица всегда акцентирует внимание.
Кадр из фильма «Девственницы-самоубийцы»
Ее камера часто скользит сквозь залитую ярким солнцем листву деревьев, едва касается краешка травы под ногами героев и растворяется в мягких порывах ветра, пронизывающих кадр. Таким образом угнетенные одиночеством герои оказываются не так уж одиноки — вокруг них целый мир, от которого они сами отгородились.
Растерянные герои
В основе одиночества героев фильмов Софии Копполы скрывается их растерянность. Обнаружившие себя вдали от дома персонажи «Трудностей перевода»; оказавшиеся на пороге взросления сестры-подростки из «Девственниц-самоубийц»; не готовая к восхождению на престол Мария-Антуанетта; лишившийся цели актер, который обретает новый для себя опыт отцовства, в «Где-то»; не имеющие поддержки со стороны взрослых старшеклассники в «Элитном обществе»; впервые сомневающиеся в своем выборе и вере героини «Рокового искушения»; заново выстраивающие свои отношения взрослые отец и дочь в «Последней капле».
И травмированная опытом первой любви юная Присцилла Пресли, которой не у кого попросить совета или помощи.
Кадр из фильма «Элитное общество»
Коппола позволяет своим героям не быть нормальными, но в то же время исследует, где заканчивается нормальность и начинается инаковость. Насколько это может травмировать или, напротив, внутренне освобождать. Именно через свою слабость и уязвимость персонажи фильмов Копполы знакомятся с собой настоящими и показывают, как эти чувства могут стать проводниками в наших собственных жизнях.
Любопытно, как разобщенность героев Копполы с миром влияет на их способы коммуникации с ним и друг с другом. Часто ключевые для сюжета моменты они не проговаривают вслух (или делают это так, что саму речь зритель не слышит), а пишут на бумаге в виде коротких записок-посланий.
Кадр из фильма «Присцилла. Элвис и я»
Обстановка от аскезы до изобилия
Пространство мира героев Софии Копполы часто находится в двух крайностях: либо оно очень аскетично, либо экран «трещит» от внешнего изобилия. Например, гостиничные номера героев «Трудностей перевода» или «Где-то» минималистичны. Часто в них царит хаос: вещи разбросаны, постель скомкана. Пространство в «Марии-Антуанетте», напротив, роскошно. Бесконечные залы, красивое убранство, дорогие элементы декора: ее мир буквально полная чаша. Чего не скажешь о ее внутреннем состоянии.
К роскоши стремятся и герои «Элитного общества» — банда подростков, грабящая дома знаменитостей (их главной «жертвой» становится особняк Пэрис Хилтон). Лишенные богатства герои одержимы предметами роскоши других. Здесь минимализм и изобилие работают на контрасте.
Кадр из фильма «Трудности перевода»
Еще одной отличительной чертой киномиров Копполы оказываются бассейны, которые есть в каждом фильме постановщицы. В них герои плавают («Трудности перевода»), на их дно опускаются, желая отделиться от мира и погрузиться в собственные мысли («Где-то», «Девственницы-самоубийцы»), или же случайно падают, испытывая отрезвляющий эффект, буквально «выпадая» из привычного мира («Последняя капля»).
Интерес к героиням
Характер женщины занимает центральное место в творчестве постановщицы, через подробные и точные штрихи Коппола раскрывает женский внутренний мир. И именно с точки зрения женщины ведется повествование. Даже в тех случаях, когда герой-мужчина играет не менее важную роль для рассказываемой истории.
Персонажи Билла Мюррея в «Трудностях перевода» или «Последней капле» — ключевые для сюжета, но они все равно скорее фон для героинь Скарлетт Йоханссон и Рашиды Джонс. Молодые парни в «Девственницах-самоубийцах» — те, кем очарованы девочки-подростки и зрители. Но в основе сюжета — трагическая жизнь и судьба сестер Лисбон, о чем Коппола не забывает ни на минуту.
Кадр из фильма «Девственницы-самоубийцы»
В «Где-то» на первый взгляд герои Фаннинг и Дорффа равны, но сюжет раскрывается через оптику дочери, а не ее отца, потому что именно девочка — сердце истории.
Кадр из фильма «Где-то»
В «Роковом искушении» Коппола и вовсе собрала преимущественно женский ансамбль, который Колин Фаррелл лишь разбавляет, превращаясь из героя в своего рода функцию: его появление в обители благородных девиц является побуждающим событием, и именно реакция героинь на него лежит в основе всей истории.
Кадр из фильма «Роковое искушение»
Вдохновение в живописи и фотографии
Когда-то София Коппола мечтала стать художницей, но признается, что ее наставник уничтожил в ней эту мечту на корню, заявив, что у нее нет должного таланта. Тогда Коппола решила стать режиссером и для вдохновения использовать известные картины и фотографии.
Например, открывающий кадр в «Трудностях перевода» с попой Скарлетт Йоханссон на весь экран — это оммаж работам художника Джона Касере. Изолированное пространство вокруг главных героев часто вдохновлено образами из картин Эдварда Хоппера, также исследующего тему одиночества.
Кадр из фильма «Трудности перевода»
Знаменитый кадр с Кирстен Данст в роли Марии-Антуанетты, на котором она сидит, раскинувшись в кресле, пока прислуга надевает ей туфли, — это копия снимка модного фотографа и художника Ги Бурдена для рекламной кампании бренда Charles Jourdan в 1977 году.
Кадр из фильма «Мария-Антуанетта»
Образ главного героя из «Где-то», завтракающего в огромной гостиничной кровати, вдохновлен черно-белым снимком с Клинтом Иствудом, который сделал фотограф Джон Р. Хэмильтон в 1958 году.
Запоминающийся кадр с сидящим на краю постели Биллом Мюрреем с плаката «Трудностей перевода» буквально воспроизводит фотографию Ларри Султана 1984 года под названием «Отец на кровати». Продолжать этот список можно бесконечно, но очевидно, что визуальный ряд и изображение как таковое очень важны для творчества Копполы. Это та самая отправная точка, с которой она строит вымышленные миры своих фильмов.
