Апокалипсис материнства: зачем смотреть «Всемирный потоп» в кино
. С Джоди Комер в роли молодой матери, выживающей после конца светаВышла рецензия на антиутопию «Всемирный потоп» с Джоди Комер
Звезда сериала «Убивая Еву» Джоди Комер в кадре из фильма «Всемирный потоп»
1 мая в российский прокат вышла камерная антиутопия «Всемирный потоп», главную роль в которой исполнила актриса Джоди Комер, известная по комедийно-криминальному сериалу «Убивая Еву». Картина с кинофестиваля в Торонто погружает в тревоги матери, оказавшейся в эпицентре природного апокалипсиса.
Кинокритик Мария Ракитина считает «Всемирный потоп» фильмом о личном конце света, с которого начинается что-то другое.
На Англию обрушивается апокалиптический ливень, Лондон стремительно уходит под воду, стихия врывается в жилище глубоко беременной молодой женщины (Джоди Комер). Только что она нежилась в ванне, а теперь пытается не захлебнуться в потоках воды, заполнивших коридоры и комнаты. Роды преждевременные, на свет через натуралистично изображенные мучения появляется мальчик. Следующий кадр — младенца осторожно берет на руки растроганный отец (Джоэль Фрай из Yesterday), прорвавшийся через затопленные улицы к больнице из командировки. Вот они выбирают имя: иронично звучит вариант Ной, но выбор падает на Зеба. Это будет единственное имя, звучащее в фильме.
Кадр из фильма «Всемирный потоп»
Идиллию сопровождает тревожное ощущение рухнувшего мира: по всей стране объявлено чрезвычайное положение, города и деревни затоплены, вернуться домой нет возможности. Остается эвакуация. Пара с крошечным сыном покидает Лондон, через пробки и кордоны пробираясь в дом родителей мужа (Марк Стронг и Нина Сосанья) в глуши, куда стихия не добралась. Зато другая беда на пороге: продовольствие на исходе, в мире голод, по домам шныряют мародеры, люди в очередях за гуманитарной помощью готовы убивать друг друга. Семья отправляется на поиски нового пристанища, пока на этом сложном пути мать не останется совсем одна с грудным ребенком на руках.
Камерная антиутопия «Всемирный потоп» поставлена по роману Меган Хантер «Конец, с которого мы начинаем», название которого совпадает с оригинальным тайтлом фильма. В тревожном произведении разговор о глобальных экологических проблемах соседствовал с пронзительной историей о нелегкой материнской доле.
Писательница превратила природный катаклизм в метафору послеродового кризиса. Жизнь женщины, ставшей матерью, меняется до неузнаваемости, поэтому крушение старого мира легко соотносится с ее эмоциональным состоянием. Экранизация романа символически переосмысливает эту идею.
Начало фильма — напряженная вступительная сцена, где наводнение внезапно настигает дом главной героини, ассоциации с отхождением околоплодных вод у беременной неизбежны. За бережную адаптацию романа о персональном апокалипсисе отвечает британская постановщица Махалия Бело, работавшая над сериалами «Реквием» и «Длинная песня», опять же посвященным тяжелым женским судьбам.
Первый рассказывал о виолончелистке Матильде, пережившей самоубийство матери, а второй поведал историю темнокожей девушки Джули, взбунтовавшейся против рабского труда на колониальной Ямайке. «Всемирный потоп» — второй полный метр в карьере женщины-режиссера. Но если дебютная драма о взрослении проблемной девочки-подростка «Эллен» затерялась на просторах ТВ, то новая картина вызвала бурные дискуссии на Международном кинофестивале в Торонто.
Одни зрители и критики возмущались полным отсутствием экшена, свойственного голливудским фильмам-катастрофам. Другие, напротив, восхищались тактильной и очень человечной драмой о материнстве в экстремальных условиях.
Чтобы не разочароваться в помпезно названном прокатчиками «Всемирным потопом» фильме, зрителю заранее следует знать, что это фестивальное кино о тихом, личном конце света. Прежде всего оно найдет отклик у женской аудитории, которая не понаслышке знакома с проблемой воспитания ребенка в одиночестве.
Бело идет на провокацию и рисует нестабильный, представляющий угрозу мир, где мужчины вместо того, чтобы взять ответственность за семью, уходят в закат, а отважные матери самоотверженно занимаются взаимопомощью и строят новое гражданское общество вопреки экологическому бедствию.
Ключевая мысль о силе сестринства перед лицом глобальной опасности идеально воплощается в сцене, где мужчины дерутся в государственном приюте из-за пропавшей подушки, пока женщины заботятся друг о друге и успокаивают чужих младенцев. В темные времена героиня Джоди Комер обретает поддержку и хрупкую уверенность в фигуре такой же молодой матери-одиночки. Правда, в отличие от нервозной спутницы, морально несгибаемая героиня Кэтрин Уотерстон является неиссякаемый источником сарказма и житейской мудрости, а еще дает надежду на светлое будущее.
Кадр из фильма «Всемирный потоп»
Скитания двух подруг по несчастью на просторах пустынных британских холмов задают картине размеренный ритм роуд-муви, уводя от апокалиптического сеттинга. Героини прямо посреди равнины запевают (I've Had) The Time of My Life из «Грязных танцев» и даже набредают на добродушного странника в трогательном исполнении Бенедикта Камбербэтча (продюсерская компания актера SunnyMarch приобрела эксклюзивные права на экранизацию), который возвращает им веру в мужское благородство.
Несмотря на зарождающееся ощущение, что скоро грядет чудесное спасение и две несчастные матери-одиночки наконец попадут на остров изобилия, отделаться от параноидального ожидания опасности непросто. Постановщица оставляет за кадром разрушительные последствия потопа и размах национальной трагедии. Однако будничных сообщений о тысячах погибших и продовольственном кризисе по радио, а также клаустрофобной сцены давки в очереди за продуктами оказывается достаточно для осознания всего ужаса происходящего.
Кадр из фильма «Всемирный потоп»
Сосредоточенность на переживаниях матери и ее перманентном страхе за младенца только усиливает саспенс картины, придавая ей тревожную реалистичность. Это не «история о том, как я попал в зомби-апокалипсис», а пугающе осязаемая хроника адаптации женщины к новой реальности.
Зрителей может смутить обрывочное повествование, но оно иллюстрирует работу человеческой психики в стрессовых ситуациях. Внезапно налетают флешбэки о прошлом, искаженное восприятие действительности свойственно переживающим посттравматическое стрессовое расстройство.
Джоди Комер, привычная больше в образе хладнокровной ироничной киллерши Вилланель из «Убивая Еву», проявляет целую гамму сложных чувств и блестяще справляется с ролью чрезвычайно беспокойной матери, которая мечется от хронической усталости к нервному срыву, но стоически выносит все выпавшие испытания.
Кадр из фильма «Всемирный потоп»
«Всемирный потоп» — далеко не первый фильм о родительстве на фоне условного и явного апокалипсиса. В научно-фантастической «Войне миров» (2005) инопланетное вторжение сподвигло разведенного и эгоистичного Рэя (Том Круз) взвалить на себя обязанности отца. В леденящей душу «Мгле» (2007) обезумевший из-за нашествия потусторонних тварей и потери жены родитель, наоборот, совершил фатальную ошибку. В хоррор-дилогии Джона Красински «Тихое место» выживание пришельцев резонирует с материнским инстинктом Эмили Блант.
В сравнении с этими апокалиптическими блокбастерами «Всемирный потоп» кажется приземленным и небогатым на события, но оттого еще более близким зрителю. Ждать от фильма Махалии Бело хлеба и зрелищ — напрасное дело, но наблюдать за эмоциональной трансформацией Джоди Комер — истинное наслаждение для неравнодушных.
