Кто создавал украшения для российской императорской семьи: 6 ювелиров
. И их знаменитые работы — от короны из почти 5 тысяч бриллиантов до часов
«Портрет императрицы Елизаветы Петровны», Виргилиус Эриксен, 1757. Холст, масло. ГМЗ «Царское Село»
В России сложились две параллельные культуры ювелирного дела: дворянская, ориентированная на Запад, и крестьянская, где в качестве ювелиров выступали кузнецы, ковавшие между делом колечки окрестным девушкам. Кузнецы (даже искусные умельцы) не владели техниками европейских мастеров. Отсюда и великое противостояние: англичане выполнили ювелирную работу, сделав стальную блоху, а лесковский Левша — тонкую кузнечную задачу, подковав английское насекомое.
Так и получилось, что символами русского ювелирного искусства стали выходцы из Европы — Позье, Болин, Фаберже (последний родился в Петербурге в семье с немецкими корнями). А артели русских золотых дел мастеров Сазиковых, Хлебниковых, Овчинниковых пытались в своих работах возродить «русский стиль».
Жереми (Иеремия) Позье (1716–1779)
Швейцарец попал в Россию еще ребенком — по легенде, отправился пешком вместе с отцом в поисках лучшей жизни. После смерти отца устроился учеником в ателье к французскому ювелиру Бенуа Граверо, где стремительно освоил искусство огранки камней. Именно здесь его талант приметила императрица Анна Иоанновна. В 1740 году под ее покровительством молодой человек открыл в Петербурге свою мастерскую и тут же заполучил почетный титул придворного ювелира и главного бриллиантового мастера.
В последующие четверть века он обслуживал весь высший свет и аристократию, создавая в бессчетном количестве усыпанные бриллиантами табакерки, броши, диадемы, драгоценные букетики для причесок. Для большего блеска и многоцветного эффекта под бриллианты он нередко подкладывал фольгу.
Наивысшего расцвета карьера Позье достигла во времена правления Елизаветы Петровны. Едва вступив на престол, та велела разобрать на части все драгоценности предшественниц. По ее заказу в середине 1750-х ювелир изготовил сапфировый сет с эгретом и серьгами-каскадами и пряжку-аграф для застегивания горностаевой мантии.
Доверительные отношения установил Позье и с Екатериной II, для которой исполнил свое главное творение — Большую императорскую корону. Вот как он сам об этом рассказывал: «Императрица Екатерина призвала меня к себе и сказала проверить казенныя вещи, и приказала разломать все, что окажется не в современном вкусе, и употребить на новую корону».
Всего за два месяца предстояло создать «самую богатейшую вещь, которая только имеется в Европе». Позье работал с другим придворным ювелиром — Георгом-Фридрихом Экартом, чей эскиз коронационного венца больше пришелся по вкусу, и отвечал именно за инкрустацию камнями. В итоге корону украсили 4936 бриллиантов, 75 жемчужин и великолепная шпинель весом 398,72 карата (вплоть до 1920-х красный камень считали рубином).
Спустя всего два года после торжественной коронации Екатерины, в 1764 году, ювелир навсегда покинул облагодетельствовавшую его Россию, чтобы провести последние 15 лет жизни в тихой родной Швейцарии.
Карл Эдуард Болин (1805–1864)
Болины — одна из старейших ювелирных династий. Ее основателем считается Андреас Ремплер. Выходец из Саксонии прибыл в Петербург в 1790 году. Вскоре он стал оценщиком Кабинета Его Императорского Величества, а потом придворным ювелиром Павла I и Александра I. Дело продолжили его зятья, немец Готтлиб Эрнст Ян (умер в 1835 году) и швед Карл Эдуард Болин. В 1839 году Карл Болин получил звание придворного ювелира, которое осталось за фирмой после его смерти. Торговый дом «К.Э. Болинъ» учредили в Петербурге его сыновья, позже туда вошло и московское отделение фирмы. Если в Москве развивали серебряное производство, то в Петербурге специализировались на ювелирном искусстве — делали броши, запонки, ожерелья, кольца для женщин императорского дома.
В «Обозрении Лондонской всемирной выставки» 1851 года говорилось, что работы Болина «решительно превосходили совершенством оправы все, что было на выставке, не исключая даже диадемы императрицы Евгении работы знаменитого парижского ювелира Лемонье».
Фирма Болина изготовила несколько уникальных драгоценностей для императорской семьи. Диадема Russian Beauty в форме кокошника из платины, бриллиантов и крупных жемчужных капель была исполнена по заказу Николая I для своей супруги Александры Федоровны в 1841 году. Знаменитая The Grand Duchess Vladimir Tiara («Владимирская тиара») из 15 бриллиантовых колец ныне находится в собственности британской королевы Елизаветы II, а изготовлена она была в 1874 году в качестве подарка великого князя Владимира Александровича своей невесте, будущей великой княгине Марии Павловне. История о том, как тиара покидала революционную Россию, — из разряда шпионских страстей.
Фирма в Петербурге закрылась в 1917 году, однако ювелирная фамилия Болин дошла до наших дней. По счастливому стечению обстоятельств Вильгельму Болину, застрявшему в Стокгольме из-за Первой мировой войны, удалось открыть там ювелирный магазин. Сегодня это самостоятельная компания W.A.Bolin, поставщик Его Величества короля Карла XVI Густава.
Карл Фаберже (1846–1920)
Это имя первым приходит в голову, когда речь заходит о русском ювелирном искусстве. Будущий ювелир родился в Санкт-Петербурге в семье с немецкими корнями. Его отец Густав основал в Петербурге ювелирную фирму, которую сын сумел превратить в процветающую международную компанию, возглавив семейный бизнес в возрасте 26 лет.
Фаберже оказался настоящим визионером: отказался от привычных ренессанса и ампира и начал работать в стиле модерн, обратился к недрагоценным поделочным материалам и уральским самоцветам, ввел в моду эмаль и камнерезное искусство. В его мастерских трудились лучшие ювелиры: Михаил Перхин, Генрик Вигстрем, Федор Рюкерт, Виктор Аарне, а также художники Валентин Серов, Александр Бенуа, Федор Шехтель. Фаберже придумал знаменитые драгоценные яйца — первое яйцо в качестве пасхального сюрприза заказал в 1885 году Александр III для своей супруги. Далее последовали заказы от Николая II, Феликса Юсупова, семейства Ротшильд.
Третье Императорское яйцо с часами Vacheron Constantin (1886-1887)
Только для императорской семьи и европейских родственников правящей династии было изготовлено более 50 яиц.
Произведения «поставщика Высочайшего двора» (с 1885 года) полюбились в Европе: для Бисмарка была исполнена декоративная ваза, для двора Сиама — нефритовая статуэтка Будды. Впрочем, были заказчики и с более скромным достатком. Для них делали подвески в виде яиц, портсигары и рамки для фотографий из цветной эмали, броши, украшенные уральскими самоцветами, флаконы для духов из горного хрусталя. А еще очаровательные настольные фигурки в виде разных зверей и птиц — из яшмы, агата, других поделочных камней.
Среди других известных произведений — этюд земляники в стакане из горного хрусталя и невероятно натуралистичный «набор джентльмена»: на яичнице сидит муха, на куске газеты лежит рыбий остов, а рядом стоит полупустой граненый стакан. После революции 1917 года фирма была закрыта, коллекция продана за границу, а сам Карл Фаберже уехал в Швейцарию, где скончался в 1920 году.
Павел Овчинников (1830–1888)
Крепостной князя Дмитрия Волконского рано проявил способности к рисованию, а подростком трудился в мастерской золотых и серебряных дел в Москве. Получив вольную, он женился и на приданое супруги в 1851 году открыл свою фирму, которая стала самым крупным торгово-производственным предприятием своего времени. Ее годовой оборот в 1854 году составлял уже 1,5 млн руб. Ассортимент был необычайно широк: выпускали портсигары и посуду, письменные принадлежности и оклады для икон, ларцы и шкатулки, ковши и братины (сосуд для подачи алкогольных напитков).
В мастерской Овчинникова в совершенстве освоили искусство эмали, расцвечивая яркими красками самые разные бытовые предметы в русском стиле и церковную утварь. Поверхность покрывали узорами из витой серебряной нити (скани), а внутрь намеченных контуров крошечных деталей заливали эмаль и обжигали — так выглядит техника перегородчатой эмали, утраченная после татарского нашествия. Впервые Овчинниковым была использована техника цветной, прозрачной на просвет эмали, которую впоследствии назвали «витражной». Эмаль сочетали с чернью, металлические поверхности покрывали и пейзажными гравировками.
Талантливо исполненные вещи удостоились внимания царского двора: в 1865 году фирма «П.А. Овчинников» получила статус придворной фабрики и штатного поставщика двора цесаревича Александра, будущего императора Александра III, а через семь лет — звание поставщика двора Его Императорского Величества. Павел Акимович оказался отличным предпринимателем. Он привлекал к работе видных скульпторов и рисовальщиков: Евгения Лансере, Константина Борникова, Алексея Опекушина. Создал одну из первых в стране собственную ювелирную школу для одаренных детей, где готовили мастеров по работе с драгоценными металлами.
В 1881 году фабрикант опубликовал книгу о важности специализированных профессиональных школ на производстве, в которой щедро делился опытом. После смерти дело подхватили четверо его сыновей, которые успешно развивали фирму вплоть до 1917 года.
Игнатий Сазиков (1793–1868)
Ювелирная фирма Сазиковых по работе с серебром появилась еще в 1793 году — ее основал в Москве Павел Сазиков, отец Игнатия. Но именно Игнатий (за мастерство его назвали «русским Бенвенуто Челлини») принес фирме международную известность и связал ее образ с национальным стилем. Именно эту семейную династию считают основоположницей русского направления в декоративно-прикладном искусстве.
Оглушительный успех Сазиковы имели на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 году, где публика впервые увидела мотивы крестьянской жизни, воплощенные в серебре. Фигурки охотника с зайцем и пляшущего медведя, чернильницы в виде миниатюрной деревенской избы с колодцем и домашней птицей, разгуливающей по двору, представляли собой образец невероятно тонкой искусной работы.
В 1835 году российская серебряная мануфактура Сазиковых начала поставлять изделия ко двору, а спустя год получила статус фабрики и открыла филиал в Санкт-Петербурге. Разделение труда, применявшееся на производстве, позволило значительно увеличить производительность. При фабрике работала профессиональная школа, где одновременно до 80 мастеров обучались техникам чеканки, литья, гравировки.
Что же до технической оснащенности, то здесь Сазиковым не было равных: паровой двигатель, разнообразные формы для литья, из Франции был привезен гильошированный станок. Поэтому вся продукция — от крошечных ложечек до многопредметных сервизов — была неизменно высокого качества. После смерти Игнатия Сазикова семейная компания под управлением его сыновей просуществовала до 1887 года, после чего фабрики и магазины перешли фирме И. Хлебникова.
Иван Хлебников (1819–1881)
«Товарищество И.П. Хлебников, Сыновья и Ко» тоже специализировалось на русской теме. Известно, что ювелирная фабрика Хлебникова открылась в 1871 году — по некоторым сведениям, к тому моменту Иван Петрович уже почти 40 лет вел торговлю серебряными и золотыми изделиями, а потому хорошо разбирался в этом деле.
С самого начала на производстве трудились 100 рабочих, а через десять лет — уже 300 мастеров разных специальностей: чеканщики, филигранщики, медники, эмальеры. Фирма быстро росла и открывала магазины на главных торговых улицах — Кузнецком Мосту в Москве, Невском проспекте в Петербурге, на главной линии Нижегородской ярмарки.
Прежде чем получить гордый титул поставщика российского императорского двора в 1879 году, компания поставляла свои товары великим князьям и тем самым вводила их в моду в высшем свете. Кстати, не только в России. Фирма Хлебникова числилась поставщиком голландского, сербского, датского и других европейских княжеств. Повсюду пользовались спросом ее серебряные изделия в русском стиле, воспроизводившие в металле фактуру плетеных корзин, бересты, льняных салфеток. На фабрике работало большое эмалевое подразделение, где создавались многоцветные портсигары, узорчатые табакерки, посуда в форме древнерусских ковшей.
В собрании Государственного исторического музея хранится прибор для вина 1870-х с графином в виде петуха и чарками-цыплятами из выемчатой эмали. Были у Хлебниковых и масштабные заказы: мастера фирмы создали иконостас Благовещенского собора и около 50 предметов религиозного культа для храма Христа Спасителя. Фабрика закрылась в 1917 году, в 1918-м была преобразована в «Московский платиновый завод».
