Как «Второй акт» Квентина Дюпье смеется над актерами и жизнью
. Обзор фильма, которым открылся 77-й Каннский кинофестивальВышла рецензия на фильм «Второй акт» с Каннского кинофестиваля
Гийом Кане в фильме «Второй акт» Квентина Дюпье
На Лазурном берегу стартовал 77-й Каннский кинофестиваль, фильмом-открытием стала премьера картины «Второй акт» Квентина Дюпье, предыдущий проект которого, «Даааааали!», сейчас показывают в российских кинотеатрах.
Французский режиссер не собирается отдыхать, поэтому врывается в 2024 год с еще одной абсурдистской драмеди, главные роли в которой сыграли Луи Гаррель, Леа Сейду, Венсан Линдон и Рафаэль Кенар.
Кинокритик Ася Заболоцкая посмотрела «Второй акт» и считает, что именно этой картиной и стоило открывать кинофестиваль.
Как еще начать один самых главных киносмотров года, если не с прямых насмешек над самими кинематографистами? Сколько лет они уже собираются на Каннском кинофестивале, рассказывают, как фильмы изменили их жизни, проливают слезы во время получения главной награды или почетной «Золотой пальмовой ветви». В этом году ее вручили Мэрил Стрип, и во время открытия Жюльет Бинош чувственно произносила речь, восхваляя труд американской актрисы. Какой праздник, какое достижение, столько всего произошло и какой след оставило в культуре...
Но вся помпезность и радостность оборвалась, как только погас свет и начался «Второй акт» Квентина Дюпье, поделив вечер на «до» и «после». В первой части церемонии нарядные зрители и деятели искусства долго аплодировали друг другу и предвкушали начало фестиваля, во второй — подлинная и часто неприятная реальность разыгралась перед ними на киноэкране.
Но без трагедий, все-таки французский режиссер — сторонник комедии. Тем не менее он играючи смешивает разные жанры, снова и снова напоминая, насколько глубоко люди являются частью метавселенной, где может существовать все, что угодно. Даже если это условный байопик «Даааааали!» или полный абсурда фильм «Жвала».
Везде Дюпье играет несколько ролей сам, подключаясь к историям в качестве режиссера, сценариста, оператора и монтажера, поэтому каждая картина кажется сложной для своей маленькой «упаковки» независимого кино. Дюпье берет в руки камеру и катается на тележке по рельсам, пока его актеры то уходят от сценария, то снова к нему возвращаются, и снимает он это все практически одним кадром.
Сюжет «Второго акта» обозначить в рациональных рамках практически невозможно, он меняется с каждой секундой. Флоранс (Леа Сейду) сильно влюблена в Давида (Луи Гаррель), который не горит ответным чувством и желанием встречаться с ней, поэтому пытается уговорить приятеля Вилли (Рафаэль Кенар) завоевать ее сердце. Только Флоранс уже готова познакомить объект любви со своим отцом Гийомом (Венсан Линдон). Как же пройдет эта встреча, да еще в ресторане под названием «Второй акт»?
Кадр из фильма «Второй акт»
В пути по какой-то тихой, пустой и забытой дороге Давид и Вилли обсуждают девушку: один хочет избавиться от ее внимания, другой не понимает, в чем проблема. Постепенно их диалог начинает жить сам по себе, персонажи «отслаиваются» от исполнителей и оба они начинают рассуждать уже о собственных чувствах.
Вилли выражается крайне неприлично, Давид же пытается напомнить другу, что за необдуманные слова его скоро «отменят» и надо бы следить за речью. Нужно аккуратно упоминать страдающих инвалидностью, а то «культура отмены» не дремлет и можно остаться без карьеры и будущего. С личными предпочтениями тоже надо быть осторожным, поэтому актерам и вообще публичным личностям стоит показывать только лучшие свои стороны. И, желательно, молчать.
Кадр из фильма «Второй акт»
Однако Квентин Дюпье никого и ничего не критикует, особенно времена и меняющиеся этические установки. Вместо этого режиссер просит каждого посмотреть на себя со стороны, и зрителя в том числе, и использует наиболее известную ему среду, киношную, герои которой часто путают выдумку с реальностью.
А что такое реальность? Пространство, где приходится следить за каждым своим словом и опасаться любой публичности, или это дорогие украшения на красных дорожках, которые будут сразу же сняты и возвращены бренду после премьеры? Или, наконец, звонки от маленькой дочери Флоранс, которая говорит, что ее мать не способна найти нормальную работу, поэтому занимается кино?
За один из ответов можно принять откровение Давида, которым он делится с Флоранс: реальность — это наше состояние фантазии, когда мы воображаем и размышляем. Она находится внутри нас, мы ее создаем. А ежедневная рутина, к которой мы все привыкли, — просто кем-то рожденная и запрограммированная норма.
Кадр из фильма «Второй акт»
Но это был бы не Дюпье, если бы остановился на высказанной персонажем философской мысли. Дальше разворачивается большая шутка, в которой есть доля правды. Но по какую сторону экрана она находится?
Весь «Второй акт» Дюпье жонглирует реальностью и иллюзией в сложном нелинейном повествовании, оставляя зрителям гадать, откуда начинается игра, настоящая жизнь и восприятие информации.
Аудитория в зале не будет знать, куда себя деть и как определить, в какой же момент Давид, Гийом, Вилли и Флоранс перестали следовать тексту и начали честно показывать самих себя. Публике останется только воспринимать происходящее на экране и собирать пазл из многочисленных реплик и движений, пытаясь объяснить себе, произошел ли у актеров эмоциональный срыв прямо на экране или все идет по сценарию.
Кадр из фильма «Второй акт»
Дюпье говорит: нельзя верить абсолютно ничему, что показано в кино, но можно верить самим себе. Помня, что все мы находимся под объективом камеры, несущейся по очень длинным рельсам.
